ПРАВО, ПОЛИТИКА И ВЛАСТЬ В ТЕОРИИ ПСИХОАНАЛИЗА:

3. Фрейд, к.Г. Юнг, э. Фромм

На рубеже XIX-XX вв. возникает психоанализ (основатель -

3. Фрейд) - широкое и влиятельное направление в психологии, в рамках которого исследуются бессознательные процессы в психике человека. Первоначально психоанализ ограничивался изучением по преимуществу индивидуальной психики, но постепенно, начиная с 1920-х гг., психоаналитики начинают обращать внимание на пробле- мы массовой психологии, политики, власти, социальных конфликтов. Показав свою универсальность, метод психоанализа стал активно использоваться философами, социологами, политологами, право- ведами, историками и представителями других гуманитарных наук. Психоанализ дал возможность по-новому, с точки зрения открытий в области бессознательного, взглянуть на традиционные социально- политические институты, построить оригинальные (хотя зачастую и далекие от науки) политические теории и тем самым расширить го- ризонты исследований политики.

Психоаналитическое исследование политических процессов приобрело большую популярность в Западной Европе и особенно в США, где появилось много литературы на эту тему.

В настоящем издании школа психоанализа представлена ее клас- сиками - 3. Фрейдом, К. Г. Юнгом и Э. Фроммом.

Основоположником психоанализа является Зигмунд Фрейд (1856-1939), австрийский врач и психолог. После окончания меди- цинского факультета Венского университета он занимался лечебной практикой и научными исследованиями в области невропатологии и психиатрии. Опубликованные на рубеже веков работы Фрейда, предлагавшие посмотреть на человека как на существо, изначально аморальное, всецело подчиненное сексуальному инстинкту, были расценены как циничный вызов христианской этике и вызвали глу- бокое возмущение в научной среде. Однако постепенно психоана- литические идеи приобрели известность и популярность в США, Германий, Англии, Франции, Италии, Швеции, России и других странах, а сам Фрейд стал признанным научным авторитетом. При- ход к власти национал-социалистов ознаменовался публичным сожжением трудов Фрейда. После захвата нацистами Австрии (1938) ученый и его родные (они были евреями) оказались узни- ками гетто. Только вмешательство международных организаций и лично Ф. Рузвельта, а также уплата выкупа в размере 100 тыс. шиллингов позволили Фрейду перебраться в Англию. Четыре его сестры погибли в концлагере.

Фрейд - прежде всего психолог, но, развивая свою теорию, он ищет аргументы в ее защиту в самых различных отраслях знания: ар-

441

хеологии, этнографии, истории, лингвистике, религиоведении, фило- софии, праве, искусстве. И наоборот, желая опробовать психоанализ в действии, Фрейд довольно подробно рассматривает природу соци- альных связей и конфликтов, проблемы власти, права, справедливо- сти, войны. Не создав целостной политической теории (такую задачу он перед собой и не ставил), Фрейд сделал в известном смысле гораз- до больше - открыл новый, по-своему универсальный метод анализа социально-политических явлений. Наиболее рельефно его политиче- ские идеи представлены в таких работах, как «Массовая психология и анализ человеческого «Я», «Тотем и табу», «Недовольство культу- рой», «Почему война?».

Под психоанализом (термин введен Фрейдом) понимается, во- первых, метод психологического исследования бессознательных психических процессов, во-вторых, метод лечения невротических за- болеваний и, в-третьих, психологическая теория о строении и функ- ционировании психического аппарата человека. Психика индивида представляет собой динамическую систему, основным содержанием которой является конфликт сознания с бессознательными влечения- ми. В более конкретном плане структура психики включает в себя три элемента: Я (Ego), Оно (Id) и Сверх-Я (Super-Ego). Я - это со- знательная часть психики человека, которая стремится познавать объективный мир, приспособиться к нему и в качестве посредника согласовать требования реальности с бессознательными влечениями. Оно - своеобразный резервуар бессознательных влечений, под воз- действием которых человек всегда испытывает желание получать удовольствие. Сверх-Я также является бессознательным элементом психики, который содержит исходящие от общества запреты, высту- пает в роли внутреннего цензора (совесть).

Одним из ключевых понятий психоанализа является так называе- мый эдипов комплекс*, который предполагает эротическое влечение ребенка к родителю противоположного пола и ненависть к родителю собственного пола. Постепенно, с возрастом, данное влечение уходит в подсознание и возвращается в сознание в виде чувства вины, кото- рое, по Фрейду, играет огромную роль в социализации личности и подавлении в ней антисоциальных склонностей.

Важнейшую роль в понимании социальных процессов Фрейд отводит сконструированной им «научной гипотезе» о первобытной орде. Как он полагает, исходной точкой в развитии человечества была некая первобытная семья, первое человеческое сообщество, появле- ние которой было обусловлено двумя факторами: необходимостью принуждения к труду и любовью (мужчины к женщине и женщины к своим детям). Характерной чертой данного объединения было аб- солютное господство отца, главы семьи, над всеми ее членами, только

* Здесь Фрейд использовал древнегреческий миф о том, как фиван- ский царь Эдип вопреки своей воле убивает отца и женится на матери.

442

он был вправе владеть женщинами и распоряжаться жизнями соро- дичей. Сыновья испытывали к отцу двойственное чувство: с одной стороны - они его любили, с другой - боялись и ненавидели. Чтобы устранить угрозу, постоянно исходящую от отца, и завладеть женщи- нами, сыновья сговорились и убили главу семейства. Но сразу же по- сле убийства ими овладело глубокое раскаяние и появилось чувство вины за содеянное, желание искупить преступление. Следствием такой психологической метаморфозы стало установление запретов (каннибализма, инцеста, убийства), что знаменовало собой, по Фрей- ду, рождение культуры (морали, религии, права, государства), систе- мы норм и институтов, выводящих человека из животного состояния.

В основе объединения людей в коллективы лежит, по Фрейду, сексуальный инстинкт и инстинкт разрушения (Эрос, влечение к жизни, и Танатос*, влечение к смерти). Сексуальная энергия, встре- чая на своем пути к цели (генитальное удовлетворение) препятствия в виде запретов, затормаживается и диффузирует, перерастая в по- требность длительного дружелюбного общения с людьми. С другой стороны, природная агрессивность индивидов, стремясь удовлетво- рить себя, находит какой-то внешний объект и наделяет его чертами врага, которого необходимо уничтожить. Наличие общего врага де- лает еще крепче узы коллектива. Именно этим, считает Фрейд, объ- ясняется вражда между классами, нациями, церквями, государства- ми. Он также утверждает, что гетеросексуальная любовь во многом способствовала преодолению границ, тем самым выполняя важную культурную функцию, тогда как гомосексуальная любовь, напротив, стимулировала связи внутри человеческих коллективов (особенно в церкви, институт монашества).

Глубинная психологическая структура современных цивилизо- ванных обществ, полагает Фрейд, осталась неизменной со времен первобытной орды (семьи), что особенно ярко проявляется в экс- тремальных ситуациях (война, массовые беспорядки). Пришедшие в движение вследствие каких-либо чрезвычайных событий чело- веческие массы это и есть, по Фрейду, ожившая первобытная орда. В возбужденном состоянии массы требуют иллюзий, а не истины, им свойственно стремление к регрессии (ослабление интеллектуальной деятельности, эффективность, отсутствие задержки при переходе от эмоций к действию). Масса производит на человека впечатление не- ограниченной мощи и непреодолимой опасности, она становится для него высшим авторитетом, который освобождает индивида от запре- тов и пробуждает в нем первичные инстинкты. Главной особенностью массы является наличие вождя, с которым масса отождествляется, видит в нем свой идеал, основополагающую персонифицированную идею. Вождь массы - это воскресший отец первобытной орды, кото-

* В древнегреческой мифологии Эрос - бог любви, Танатос - бог смерти.

443

рому следует поклоняться. Индивиды чувствуют себя связанными любовью к вождю-отцу и друг к другу. Следуя логике Фрейда, мож- но сделать вывод, что человеческие сообщества скрепляются исклю- чительно за счет регрессии (полной или частичной) к первобытному состоянию, а сами властные отношения есть не что иное, как бес- конечное воспроизведение иерархических взаимоотношений отца и сыновей доисторической орды. Личность, подчиняясь власти в лице вождя, бессознательно стремится к отождествлению себя с властью, растворению в ней.

По своим политическим взглядам Фрейд - буржуазный либерал и консерватор. Но традиционные демократические институты, кото- рые ему представляются важнейшими достижениями человечества в его восхождении от первобытного состояния к цивилизованному обществу, понимаются в духе психоанализа. Для него либеральный социальный порядок есть прежде всего результат борьбы обще- ства с первичными влечениями индивидов. В этом смысле Фрейд высоко оценивает право, которое, как он полагает, вырастает из на- силия. После убийства отца в первое время в первобытной орде го- сподствует право сильного, лишающее всех и каждого безопасности. Но постепенно инстинкт самосохранения (элемент Эроса) берет верх, общество устанавливает запрет на убийство со стороны отдель- ных индивидов и присваивает это полномочие себе. Переход насилия от одного человека к обществу означал, по Фрейду, рождение пра- ва - принудительной нормативной системы, подавляющей всех без исключения индивидов.

Достаточно сдержанно Фрейд относится к индивидуальной сво- боде. Он полагает, что ощущаемая человеком жажда свободы есть не что иное, как неудовлетворенные требования его влечений (Оно). В своей основе свобода враждебна культуре, таит в себе разрушитель- ный потенциал по отношению к государству, праву, морали. Однако достоинство свободы в том, что она, по Фрейду, стремится к установ- лению справедливости.

Психоаналитическая трактовка Фрейдом справедливости имеет в значительной степени эгалитаристский характер. По его мнению, справедливость воплощает в себе требование людей быть равными друг другу, она есть принцип культуры, а не природы, человека соци- ального, а не первобытного. Тем не менее истоки справедливости сле- дует искать, по Фрейду, в первобытной орде и влечениях человека.

Во-первых, все члены первобытного сообщества знали только одну власть - власть деспотичного отца, были равны в своем беспра- вии по отношению к нему. Такая модель поведения заложила глу- бинный психологический стереотип: все хотят подчиняться власти, исходящей только от одного лица, и быть равными друг другу.

Во-вторых, в первобытной орде все в равной степени хотели быть любимыми отцом, что также формировало эгалитаристскую психо- логию. Стремление к равенству основано также на свойстве человека

444

бессознательно отождествлять себя с другим лицом (идентифика- ция), в результате чего возникает ощущение равенства.

И, наконец, в-третьих, требование равенства возникает из чувства зависти: человек не может согласиться с тем, что для него установле- но запретов больше, чем для другого, и он меньше может получить удовольствия от удовлетворения своих влечений.

Тема справедливости тесно связана у Фрейда с пониманием при- роды социальных конфликтов. С его точки зрения, в основе социаль- ной дифференциации лежат особенности психологической консти- туции людей. Племена и расы с наиболее сильной энергией влечений (а следовательно, и с повышенной агрессивностью) подчиняли себе более слабых - так формировались господствующие элиты. Ослабле- ние влечений у руководящих классов вело их к деградации и замене новой элитой. Именно этим Фрейд объясняет падение многих монар- хических фамилий в Европе, в частности в России. Однако, несмо- тря на объективный, с точки зрения Фрейда, характер социальной дифференциации, он не склонен оправдывать значительный разрыв в уровне жизни различных классов. Неудовлетворенность влечений угнетенных слоев общества неизбежно рождает в них чувство по- пранной справедливости и враждебности к господствующей элите, что чревато ликвидацией данного социального порядка. В то же вре- мя Фрейд весьма скептически относится к революциям, которые, по его мнению, есть социальное проявление эдипова комплекса, более масштабное воспроизведение извечного бунта сыновей (подвласт- ных) против отца (власти). После свержения неугодного режима в восставших массах появляется раскаяние и чувство вины за содеян- ное, что становится мощным стимулом для организации политиче- ского порядка, во многом сходного с ранее упраздненным. Неменяю- щийся психологический стереотип политического поведения делает, по Фрейду, малоперспективными попытки радикального преобразо- вания общества.

Для иллюстрации своих общесоциологических выводов Фрейд нередко обращался к событиям в Советской России. С одной сторо- ны, он одобрял практику борьбы против имущественного неравен- ства и антирелигиозную деятельность большевиков. Но он считал глубоким заблуждением положение о том, что устранение соци- альных конфликтов связано с ликвидацией частной собственно- сти: собственность представляет собой лишь орудие человеческой агрессии, с ее упразднением влечения не исчезают, а только меняют форму своего проявления. Фрейд полагал, что в России, где образ врага сыграл важнейшую роль в конституировании новой власти, после насильственного свержения буржуазии начнется поиск новых врагов (как внутренних, так и внешних). Он критично отзывался об установлении идеологического диктата, который, по его мнению, чрезвычайно суживал возможности человека удовлетворить свои влечения.

445

В целом политический идеал Фрейда довольно консервативен. Он полагает, что массы в своем большинстве косны и недальновид- ны, их поведение подчинено влечениям, а не разуму, они не имеют склонности к труду, им свойственно стремиться к вседозволенности и распущенности. Поэтому власть должна быть сосредоточена в ру- ках узкого круга людей культуры, которым удалось добиться господ- ства над собственными влечениями и которые способны не идти на поводу у масс. Данная руководящая элита должна быть независима от масс (организационно и материально) и иметь в своем распоряже- нии достаточно средств для принуждения людей к труду и порядку. Важнейшей задачей господствующей элиты Фрейд считал развитие разумного начала в человеке (Я) и проведение реформ по установ- лению баланса между влечениями (Оно) и запретами культуры. В этой связи он отводил огромную роль психоанализу, который власть должна была взять на вооружение в качестве теории и тера- певтического метода.

Психоаналитический метод Фрейда подвел его к оригинальным и заслуживающим внимания философским обобщениям. Культура (государство, право, мораль), по его мнению, имеет двойственный характер. С одной стороны, только благодаря культуре человек смог противостоять природе, своим агрессивным инстинктам и выжить. Но с другой - культура с необходимостью несет с собой репрессив- ность, принудительность; подавляя влечения человека, она делает его глубоко несчастным, личность изначально становится врагом культуры. Возникает своеобразный порочный круг: культура, по- давляя исходящую от людей агрессию, направляет ее обратно в их подсознание, откуда агрессия в сублимированном виде возвращается в культуру в качестве новых запретов. Соответственно, чем больше агрессии у общества, тем жестче нормы культуры (в частности, по- литический режим), и наоборот. Сама культура выступает главным фактором социальных неврозов, т. е. таких патологических состояний общества (например, тоталитаризм), когда люди способны погубить самих себя. В этом смысле современный мир представляется Фрейду как борьба Эроса и Танатоса, исход которой неизвестен. Так, Фрейд довольно скептически оценивает шансы человечества выжить в гря- дущих войнах, хотя и выражает надежду на победу здравого смысла; Основную задачу современности он видит в том, чтобы ослабить нор- мы культуры, сделать ее более терпимой к человеку (прежде всего в области сексуальной жизни), не нанося при этом существенных по- терь самой культуре.

Теоретическое наследие Фрейда оказало значительное влияние на последующую психологическую, философскую, политическую и социологическую мысль, Образовав такие крупные идейные направ- ления, как фрейдизм и неофрейдизм.

Карл Густав Юнг (1875-1961) - выдающийся швейцарский пси- холог и философ культуры, представитель психоанализа. Он родился

446

в семье протестантского священника, дед и прадед его (по происхо- ждению немцы) были врачами.

По окончании медицинского факультета Базельского универси- тета Юнг занимался врачебной практикой и исследованиями в обла- сти психологии и психиатрии. Большое влияние на творчество Юнга оказала его встреча с 3. Фрейдом. В 1911 г. Юнг по рекомендации Фрейда избирается первым президентом Международного психоана- литического общества.

К установлению национал-социалистического порядка в Герма- нии Юнг поначалу отнесся довольно терпимо и даже с некоторой симпатией. Так, по предложению нацистов он согласился возглавить (1933-1939) Международное медицинское общество психотерапии со штаб-квартирой в Цюрихе, совместно с М. Г. Герингом (двоюрод- ным братом рейхсмарщала Геринга) редактировал психологический журнал, инициировал обсуждение вопросов о различиях в расовой психологии. Но постепенно Юнг перешел в оппозицию к нацизму, полностью отвергнув его идеологию и практику. После окончания войны и вплоть до своей смерти Юнг в основном занимался научной работой.

Юнг (как и Фрейд) практически не создал произведений, специ- ально посвященных вопросам политики, власти, государства, права. Однако, стремясь раскрыть и аргументировать свои теоретические положения, он часто прибегает к анализу социально-политических событий прошлого и современности, высказывает в связи с этим глубокие и оригинальные суждения. Главным же в психологической теории Юнга (применительно к истории политической мысли) яв- ляется то, что она дает новый взгляд на факты политико-правовой реальности. В этом плане наиболее показательны такие работы Юнга, как «Проблемы души нашего времени», «Современность и будущее», «Очерки о современных событиях. Психология нацизма».

Центральное понятие аналитической психологии Юнга - кол- лективное бессознательное, под которым понимается неосознавае- мая людьми психическая энергия, предстающая в виде наследуемых от поколения к поколению инстинктов и стереотипов восприятия и поведения. Коллективное бессознательное заключает в себе на- копленный опыт всего человечества, содержит некий генетический код, который определяет индивидуальную психологию. Важнейшим элементом коллективного бессознательного является архетип - это своеобразный идеальный кристалл, чистая форма, которая структу- рирует чувственный и интеллектуальный опыт человека по своему образу и подобию. Согласно Юнгу, архетип имеет нематериальное и доматериальное происхождение, его природа никогда не может быть постигнута, но он постоянно обнаруживает себя в виде символиче- ских образов в снах, бреде психически больных, мифах, религиозных текстах, магических ритуалах, искусстве и т. п. Именно архетипы «от- вечают» за специфику социокультурных форм (государство, право,

447

религиозные и национальные отношения) у различных народов, так как у каждого этноса в зависимости от обстоятельств его появления и развития может преобладать тот или иной архетип.

Начертанные Юнгом схемы коллективной и индивидуальной психологии находят свое отражение в его рассуждениях об обществе, политике, государстве.

Юнг полагает, что развитие культуры, формирование индиви- дуального сознания повлекло за собой отрыв человека от природы и коллективного бессознательного. Особенно показательным в этом отношении является Запад, где за последние 400 лет рационализация сознания достигла опасной гипертрофии. Высочайшие достижения науки и техники создали колоссальное напряжение между индивиду- альной и коллективной психикой, столкнув в разрушительной борьбе сознание с бессознательным и погрузив человека в глубокое невроти- ческое состояние. Современный человек Запада с его строго рацио- налистической установкой убежден в том, что мир, и прежде всего политические отношения, подчинен детерминистской зависимости и может быть изменен внешними механическими средствами. Однако жизнь, полагает Юнг, в своей основе иррациональна, попытка под- чинить ее рациональной воле приводит к краху культуры, символов, индивидуальности, и личность оказывается во власти коллективного бессознательного. Хотя коллективное бессознательное и является ис- точником жизни и творчества, человек и общество, не научившись им управлять, рискуют подпасть под влияние разрушительных свойств архетипов и тем самым погубить себя. Ярким примером прорыва бес- сознательных сил, сокрушающих привычные рациональные социаль- ные формы, был, по мнению Юнга, XX в.

Юнг является одним из мыслителей, которые проанализировали такой феномен XX в., как общество массовой культуры и его след- ствие - тоталитаризм.

Характерной чертой общества массовой культуры является, по Юнгу, всеобъемлющая политизация общественной жизни. Поли- тическая идеология рождается как компенсация за потерю гармо- нии сознания с бессознательным, как результат подавления и иг- норирования бессознательного, как сублимация иррациональных влечений. Полный отказ от контакта с бессознательным, тотальная рационализация общественных отношений привели к засилью по- литической идеологии, суть которой состоит в идентификации ин- дивидуального сознания с коллективным. Растворение личности в группе, потеря индивидуального лица порождает «массового чело- века» и «массовую душу». Основной потребностью «массового че- ловека» является участие в политике, что диктуется бессознатель- ным ощущением глубокой внутренней дисгармонии, стремлением снять свой невроз внешним активным поведением. Соответственно, чем сильнее невроз, тем больше политическая активность. Массо- вый невроз приводит к массовому психозу и массовой психической

448

эпидемии, т. е. к созданию политического движения. Концентри- руя в себе силы коллективного бессознательного и в то же время, не управляя им (рационализм их не признает), политические дви- жения сосредоточивают внутри себя огромный психический заряд, который при любом выводящем из равновесия событии взрывается разрушительным поведением масс.

Механизм образования тоталитарного общества Юнг рассматри- вает с использованием понятий «психическая инфляция» и «пси- хическая дефляция». Психическая инфляция - это результат иден- тификации носителей власти (индивида или социальной группы) с силами коллективного бессознательного.

Вследствие психической инфляции тот или иной субъект по- литической жизни ошибочно открывает в себе действие архетипов (с объективной точки зрения этого не происходит), что придает ему колоссальную силу и уверенность в себе. Отправной точкой психиче- ской инфляции выступает комплекс неполноценности. Индивид (или социальная группа), ощущая свой внутренний изъян и стремясь его компенсировать, наделяет себя сверхчеловеческими качествами, что, в свою очередь, еще более подчеркивает ничтожность данной личности и требует новой сверхкомпенсации. Получается порочный круг: расту- щее чувство неполноценности приводит к страху потери власти, раз- вивает параноидальную подозрительность ко всем возможным поли- тическим конкурентам, что требует еще более энергичного укрепления личной власти. Так устанавливаются тирания и тоталитаризм.

При психической дефляции чувство неполноценности принад- лежит уже подвластным, которые переносят силы бессознательного на вождя. Ощущая себя бессильными, далекими от политики, массы тем не менее скрывают в себе бессознательную жажду власти, кото- рая находит свое утоление посредством идентификации с вождем. Чем сильнее чувство неполноценности, тем более могущественной власти будут хотеть подвластные. Тираническая власть, стимулиру- ющая с помощью насилия комплекс неполноценности масс, создает тем самым почву для еще большего насилия. Потенциальная устрем- ленность масс к власти выливается в восстание против тирании, если процесс идентификации с вождем заканчивается.

Наряду с психической инфляцией и дефляцией Юнг выделяет такие феномены, как мана-личность и мана-движение, т. е. такие лич- ности или движение, которые действительно овладели тем или иным архетипом и сплачивают на его основе все общество. Так, например, к мана-личности он относил Наполеона и Лао-Цзы. Но Юнг так и не смог выработать ясного отношения к этому вопросу. Он признается, что практически отличить психическую инфляцию (или дефляцию) от мана-личности и мана-движения крайне трудно. Действительно, если психическая инфляция - это только ошибочное предположение о связи с архетипом, то как тогда объяснить устойчивость и мощь тоталитарных режимов. Ведь с позиций самого Юнга появление то-

449

талитарных обществ и есть результат действия коллективного бес- сознательного.

Особую роль в обществе массовой культуры играет Тень - непри- знаваемая негативная сторона расы, нации, социальной группы. Для массового общества характерно отрицать в себе зло, оправдывать себя и возлагать ответственность за проявление социальной патологии на другие государства и нации. В массовом обществе Тень инстинктив- но вытесняется в подсознание, что делает его психически больным: такое общество постоянно создает себе внешнего врага, с маниакаль- ной энергией стремится к конфликтам и разрушению. Свой невроз массовое общество изживает с помощью войн и революций.

Наиболее ярко массовое общество проявляет себя, по Юнгу, в со- временном государстве (как тоталитарном, так и правовом), которое стало самоценным и превратило личность в свою функцию. Взаимо- отношения современного государства и человека находятся во вла- сти архетипа Отца (Матери): индивид подобно ребенку со страхом и благоговением относится к государству, что говорит об отсутствии у него зрелости и ответственности. Государство, подавляя влечения человека, делает его психопатичным и толкает к насилию (например, к террористическим актам). Как полагает Юнг, основная тенденция современности - стремление к тирании, наглядно проявившееся в коммунистической России и нацистской Германии. Не жалует Юнг и западную демократию, которая, по его мнению, опирается на обезли- ченных людей, готовых отдаться любому из своей среды. Тем не ме- нее демократия, на его взгляд, предпочтительнее, чем тоталитаризм, и вот почему. Он признает, что для человека естественным является состояние войны (с природой, своими влечениями, обществом), до- стижение полного и абсолютного мира (в том числе социального) невозможно и даже вредно. Попытка установить окончательный мир приведет к сильнейшему подавлению влечений человека, накопит огромный отрицательный заряд, что рано или поздно закончится всеобщей войной. Демократия как раз и является эффективным спо- собом преобразования и уравновешивания агрессивных инстинктов. В этом смысле Юнг характеризует демократию как хроническое со- стояние умеренной гражданской войны и анархии.

Крайним проявлением деградации западных обществ стал, по Юнгу, германский национал-социализм, который дал негативный пример пренебрежения коллективным бессознательным. Несмотря на то, что Юнг начал анализировать психологию немцев еще со времен Первой мировой войны, он долго не мог определить свое отношение к национал-социализму: то ли это мана-движение, сознательно управ- ляющее архетипами, то ли проявление психической инфляции.

Воинствующий расизм в Германии был вызван, по Юнгу, двумя основными факторами: во-первых, комплексом неполноценности немцев и, во-вторых, пробуждением архетипа Вотана - германского языческого бога.

450

Как отмечает Юнг, комплекс неполноценности у немцев имеет историческую основу. Немцы слишком поздно появились в Дунай- ской долине, они опоздали с основанием империи и захватом колоний. Когда немцы образовали единое государство и увидели, что богатства уже распределены, они обиделись и стали завистливыми. Германские племена, перебравшись с Востока на Запад, так и не стали полными европейцами, они далеко еще не оторвались от варварских корней, их уровень развития соответствует подростковому возрасту. Подрост- ковая психология немцев - источник их чувства неполноценности и предрасположенности к психопатии. Германия, утверждает Юнг, всегда была страной психических катастроф: Реформация, крестьян- ские и религиозные войны. В соответствии с подростковой ступенью развития для немецкой нации характерен скрытый гомосексуализм, частичное устранение Анима (женский архетип в психике мужчины), что провоцирует невротическую агрессию. У немцев, как и у подрост- ков, крайне неразвита эмоционально-чувственная сфера жизни. Дан- ный недостаток компенсируется, с одной стороны, пристрастием к изощренным интеллектуальным построениям (философия), а с дру- гой - антисемитизмом, так как евреи, будучи чувственно развитыми, невольно подчеркивают неполноценность немцев. Немцы - люди с бессознательно заниженной самооценкой, неуверенные в себе, отку- да происходит их мания величия, стремление стать нацией господ, желание продемонстрировать миру свою взрослость. В этом плане организованное уничтожение людей можно рассматривать как под- ростковый эпатаж, попытку обратить на себя внимание и таким об- разом возвыситься в глазах других народов. К разряду подростковых комплексов относится и повышенная внушаемость немцев, неосо- знанное желание найти себе авторитет в лице вождя.

В состоянии психопатии, вызванной комплексом неполноценно- сти, немецкая нация, полагает Юнг, идентифицировала себя со сверх- человеком, подключив тем самым механизм регрессии к архаическим глубинам своего бессознательного. Непосредственным представи- телем коллективного бессознательного немцев стал архетип Вота- на - языческого бога бури и неистовства, культивирующего страсть к войне. В частности, архетип Вотана прочитывается в нацистской свастике - вращающийся крест, образующий вихрь с направлением движения в левую сторону (в буддистской символике - к подсозна- тельному). Проснувшийся Вотан прорвал тонкую пленку христиан- ской этики и увлек немцев в бездну хаоса и разрушений. Сознание немцев не смогло выдержать напор Вотана, оказалось неспособным подчинить себе силы коллективного бессознательного и было ими поглощено. Итог действия неуправляемых сил бессознательного - всеобщая катастрофа.

Весьма неоднозначно отношение Юнга к Гитлеру. С одной сторо- ны, он, видимо, подчиняясь общепринятой морали, видит в феноме- не Гитлера типичный пример психической инфляции: роль фюрера

451

играет мелкий и слабый человек, у которого на фоне собственной без- дарности развилась психопатия в форме истерии. Но, с другой сто- роны, исходя из рассуждений Юнга, можно сделать вывод, что Гит- лер - все-таки мана-личность, возглавившая мана-движение. По его собственному признанию, поначалу Гитлер произвел на него сильное впечатление. По мнению Юнга, Гитлер - орудие сил бессознательно- го, он, как всякий подлинный вождь, не ведет, а ведом. Гитлер олице- творяет собой Тень немецкой нации, но в то же время является симво- лом ее лучшего будущего; он - зеркало бессознательного немцев, его рупор. Власть Гитлера не политическая, а магическая, он не управ- ляет Германией, а лишь истолковывает общее направление событий, он - пророк, которого трудно обмануть в политике. В личном плане Гитлер нечестолюбив и асексуален. Вытесненная сексуальность Гит- лера по отношению к женщине оборачивается любовью к Германии, которая и является его единственной и подлинной страстью. И на- конец, Юнг делает вывод, вызывающий, как минимум, недоумение: поскольку Гитлер выражает бессознательное немцев, он и есть сама Германия, сам немецкий народ.

После окончания войны Юнг был весьма определенен и кате- горичен в оценке «германской катастрофы». Он полагал, что, хотя немцы - это скорее больные, чем преступники, они все до одного несут ответственность за содеянное. Поскольку коллективное бес- сознательное объединяет немцев в единое целое, они должны при- знать за собой именно коллективную вину, а не только вину отдель- ных военных преступников. Любая попытка кого-то простить или преуменьшить злодеяние должна признаваться как жажда реванша. Психическое здоровье немцев может быть достигнуто только путем искреннего покаяния. Но Юнг на этом не останавливается: так как национал-социализм есть проявление общеевропейской болезни, вину за случившееся должны разделить все народы Европы.

В связи с «немецким случаем» Юнг высказывает некоторые мысли о нации, которые обращают на себя внимание. Напуганный действием сил коллективного бессознательного, он видит в каждой нации потенциальный источник опасности. Нация, по Юнгу, это монстр, который в своем поведении руководствуется низшими жи- вотными инстинктами, обладает внушаемостью пещерного человека, подозрительностью и злобностью дикаря. У нации не может быть чести, она не в состоянии держать слова. Нравственность ее государ- ственных деятелей не превышает (за редким исключением) уровня животноподобной нравственности масс. Поскольку большие нации предполагают большие катастрофы, то Юнг за малые нации.

Как полагает Юнг, социальные катаклизмы XX в. подорвали дове- рие западных обществ к способности человека строить политические отношения на рационалистической основе и заставили их обратиться к своему бессознательному. Поэтому Юнг считает необходимым ис- пользовать созданную им аналитическую психологию (он называет

452

ее «западной йогой», «алхимией XX века») в качестве идеологиче- ской базы социального реформаторства. Но представляется, что при всей оригинальности учения швейцарского психолога оно выглядит слишком мифологизированным.

Видным представителем психоанализа является немецко- американский социолог, философ и психолог Эрих Фромм (1900— 1980). Он родился в религиозной семье, его отец занимался торговлей вином, а дед и прадед по отцовской линии были раввинами. Сначала во Франкфуртском, а затем в Гейдельбергском университете Фромм изучал философию и социологию. Постепенно он приобщается к учению Фрейда, проходит учебный курс психоанализа и начинает заниматься лечебной практикой. В 1930-е гг. Фромм - сотрудник известного Института социальных исследований во Франкфурте- на-Майне (с 1933 по 1949 г. институт находился сначала в Пари- же, затем в Нью-Йорке), где занимался социальной психологией. С 1933 г. Фромм - в США: работает в Институте психиатрии им. У. Уайта, преподает в Колумбийском и Йельском университетах. В 1951-1967 гг. жил в Мексике, возглавлял Институт психоанализа при Национальном университете в Мехико. В 1974 г. Фромм пере- селился в Швейцарию.

Фромм - один из крупнейших неофрейдистов (наряду с К. Хор- ни, Г. С. Саливаном, А. Кардинером). Его учение «радикального гу- манизма», представляющее собой соединение идей Фрейда и Маркса (в этом сказалось влияние франкфуртской философской школы), широко известно и популярно на Западе. Им написано большое ко- личество книг и статей, среди которых выделяются «Бегство от сво- боды», «Душа человека», «Концепция человека у Маркса», «Анато- мия человеческой деструктивности», «Иметь или быть».

Одна из главных задач Фромма (как и других неофрейдистов) - показать связь общественных институтов и отношений с бессозна- тельным человека, рассмотреть зависимость социальной и инди- видуальной патологии. Фромм стремится показать общество и его проявления через призму психологии отдельного человека.

Отправной точкой в концептуальных построениях Фромма является его понимание природы человека, а значит, и общества. В отличие от Фрейда, который видел в человеке исключительно злое начало («человек - потенциальный преступник, враг культуры»), Фромм придерживается более спокойной позиции. Он полагает, что, поскольку человек одновременно является телом и душой, ангелом и зверем, его сущность состоит в конфликте добра и зла, берущем свои истоки в социальных условиях. Отдельный индивид и человечество в целом потенциально содержат в себе две равновеликие, но взаимои- сключающие тенденции - «синдром распада», ведущий к гибели, и «синдром роста», обеспечивающий прогрессивное развитие жизни. От того, каким путем пойдет человечество, какую потенцию реализу- ет, зависит его будущее. Очевидно, что «синдром роста» и «синдром

453

распада» напоминают Эрос и Танатос Фрейда, но механизм образова- ния этих сил и перспективы их борьбы у двух мыслителей различны.

Соответственно, все творческое наследие Фромма условно мож- но свести к двум основным составляющим: 1) анализ «синдрома распада», рассмотрение индивидуальной и социальной патологии в современных странах Запада (особенно в Германии и США) и

2. конструирование собственной идеальной социальной модели, до- казывающей реальность перспективы «синдрома роста».

Борьбу «синдрома роста» и «синдрома распада» Фромм пытается рассмотреть исторически, отводя при этом основную роль процессу индивидуализации человека. Как он полагает, около четырех тысяч лет назад у человека начало пробуждаться личностное сознание, он становится на путь самостоятельности и независимости от рода, выделения себя из косной и инертной массы своих соплеменников. Данный процесс, развиваясь особенно быстро на Западе в эпоху Воз- рождения и в Новое время, достигает своего пика в XX в. Итогом индивидуализации стало приобретение человеком свободы, которую индивид с «пещерной» психологией воспринял как невыносимое бремя, парализовавшее его сознание и волю и поставившее перед ним альтернативу: либо избавиться от свободы путем новой зависимости и подчинения, либо нравственно дорасти до полной реализации сво- боды. А поскольку индивидуализация необратима, то первый путь ведет к гибели, распаду человека и общества (реализация «синдрома распада»), тогда как второй - к расцвету человеческих сил (осущест- вление «синдрома роста»).

Обратимся к «синдрому распада». Фромм полагает, что совре- менные общества Запада и Россия страдают патологией, больны, тенденция распада приобрела у них катастрофический характер. Па- тология стала универсальной, она обнаруживает себя как в форме де- мократии, так и в виде тоталитаризма. Диктатуры Сталина и Гитлера Фромм оценивает как крайнее проявление деградации. С позиций психоанализа Фромм выделяет следующие элементы механизма об- разования социальной патологии: 1) нарциссизм; 2) инцестуальные влечения: 3) садомазохизм; 4) деструктивность; 5) конформизм.

1. Нарциссизм*. В классическом психоанализе под нарциссизмом понимается такое состояние, при котором человек порывает все свя- зи с внешней реальностью и заменяет ее собственной личностью, он весь переполнен самим собой и превратил себя в мир. По Фромму, нарциссизм (как индивидуальный, так и социальный) неуничтожим, он одновременно необходим и опасен для жизни, с его гипертрофиро- ванными формами следует бороться.

Нарциссизм, полагает Фромм, играет большую роль в возникно- вении религиозной, классовой и национальной вражды, в развязыва-

* Нарцисс - персонаж древнегреческого мифа, который влюбился в свое отражение в воде и умер от любви к себе.

454

нии войн между государствами. Нарциссизм у различных социаль- ных групп появляется как компенсация за тяготы экономического и политического быта, как желание восполнить свою внешнюю бед- ность и неустроенность эмоционально наполненным чувством любви к себе. Такой механизм выражается в том, что одна из социальных групп наделяет себя превосходными качествами за счет умаления достоинств других групп. Вера в свое превосходство составляет под- линное содержание нарциссизма и основу вражды католиков и про- тестантов, французов и немцев, белых и черных, арийцев и неарий- цев, коммунистов и капиталистов и т. п. Нарциссизм требует своего удовлетворения, превосходство должно подтверждаться действием по отношению к другим «неполноценным» г руппам (например, уни- чтожение евреев в Третьем рейхе). Если внутри страны такой группы не находится, то объектом агрессии становятся другие государства. Фромм отмечает, что в XX в. наблюдается смещение от религиозного нарциссизма в сторону национального, расового и партийного. Так, тоталитарный режим в Германии - яркое проявление национально- го и партийного нарциссизма, а в России - партийного и классового. Национальный нарциссизм народов Запада стал, по Фромму, одним из источников обеих мировых войн.

Социальный нарциссизм обязательно предполагает вождя, с ко- торым группа себя идентифицирует, на которого переносит свой нар- циссизм. В акте подчинения сильному вождю группа ощущает свое могущество. Политик, подверженный нарциссизму, обладающий огромной властью, начинает приписывать себе сверхчеловеческие свойства. Это ведет его к полной изоляции (прежде всего психоло- гической) от внешнего мира, что рождает в нем страх и подозритель- ность, а значит, и стремление укрепить свою власть. Данный пороч- ный круг в итоге заканчивается маниакальным психозом и кровавыми репрессиями. Нарциссизм политического лидера, руководителя госу- дарства проявляется также в попытках преобразовать внешний мир в соответствии со своими представлениями о нем. Поскольку человек- нарцисс абсолютно некритичен, обращен только на себя, расхождение его представлений о мире с фактической действительностью рождает в нем ощущение дискомфорта, наступающего безумия. Чтобы покон- чить с этим болезненным чувством, политик-нарцисс начинает пере- делывать действительность под свои интеллектуальные фантазии. В этом случае, чем сильнее у нарцисса психоз, тем убедительнее он выглядит в глазах общества, тем больше шансов у него на успех.

2. Инцестуалъные влечения. Фромм считает инцестуальные влече- ния одними из фундаментальных в человеке, но в отличие от Фрейда видит в них несексуальную природу. В основе инцестуальных вле- чений лежит амбивалентное отношение к матери: с одной стороны, ребенок ждет от матери любви и защиты, с другой - испытывает к ней страх. Стремление ребенка (мальчика или девочки) к безопасности рождает любовь к матери, а страх потерять эту безопасность - боязнь

455

потери, так как в ее власти лишить своих детей зашиты. Инцестуаль- иые влечения становятся патологией в случае возникновения инце- стуального симбиоза, т. е. такой связи с матерью, при которой чело- век является ее неотъемлемой частью, зависит от нее (не обязательно физически, но психологически и интеллектуально), не в состоянии осознать себя как самостоятельную личность. При инцестуальном симбиозе индивид регрессирует к своим истокам: он устремляется назад в материнское лоно, пытаясь найти там защиту и покой, что психологически означает желание уйти от жизни, прекратить ее.

Данный механизм индивидуальной психопатологии Фромм полностью переносит на социальные отношения. Мать представ- ляет собой только первую персонификацию силы, которая за- щищает и гарантирует безопасность. Позднее взрослый человек, продолжая испытывать потребность в защите, замещает мать се- мьей, родом, нацией, партией, государством, богом. Так, Фромм приводит пример сицилийской мафии, члены которой называют свою организацию «мамой». Патриотизм, национализм, верность партии, государству или церкви есть лишь социальные формы ин- цестуальных влечений. Человек отдает свою свободу социальным институтам ради приобретения уверенности в себе, стабильности и защиты.

Фромм с большим опасением относится к социальным явлениям, выросшим на почве инцестуальных влечений, так как очень часто в них побеждает «синдром распада». На стадии социального инцесту- ального симбиоза в виде гипертрофированного патриотизма, нацио- нализма, религиозного и политического экстремизма человек вступа- ет в конфликт с разумом и реальностью, он смотрит на мир глазами нации или партии, считает их всегда и во всем абсолютно правыми, невзирая на убедительность рациональных аргументов. Следстви- ем инцестуального симбиоза является также то, что не имеющий кровного родства с «матерью» (т. е. партией, нацией, государством, церковью) человек воспринимается как неполноценный. Индивид, симбиотически связанный с социальной группой, не способен лю- бить кого-либо, кроме себя и данной группы. Этим объясняется, по Фромму, иррациональность национального, расового, религиозного или политического фанатизма.

3. Садомазохизм. Мазохизм* и садизм** - важные психоанали- тические понятия. Если мазохизм означает поведение человека, ори- ентированного на получение сексуального удовольствия путем соб- ственных унижений и страданий, то садизм предполагает получение

* Понятие мазохизма связано с именем австрийского писателя Л. Захер-Мазоха (1836-1895), опубликовавшего скандальный роман соот- ветствующей эротической ориентации.

** Термин происходит от имени французского писателя маркиза де Сада (1740-1814), автора ряда литературных произведений с описанием сцен сексуальной патологии.

456

удовлетворения с помощью насилия над сексуальным партнером. Мазохистские и садистские побуждения являются амбивалентной неразрывной парой, присущей каждому человеку. По Фрейду, если индивид в своем поведении по отношению к внешнему миру - садист, то в отношении самого себя он мазохист, и наоборот. В зависимости от обстоятельств мазохистские и садистские наклонности человека могут меняться местами, но никогда не исчезают.

Фромм в основном придерживается этих же позиций, но он пере- водит механизм садизма и мазохизма из области сексуальной в поли- тическую, выстраивая тем самым свою теорию «бегства от свободы». С его точки зрения, все разнообразные формы мазохизма обуслов- лены одним: стремлением избавиться от собственной личности, от бремени свободы. Садизм сводится к желанию овладеть другим че- ловеком, превратить его в беспомощный объект своей воли, стать его абсолютным повелителем. Важнейший признак садизма - жажда власти, с помощью которой можно причинять страдания и унижать других. Властные отношения представляют собой симбиоз садистов и мазохистов, которые с необходимостью нуждаются друг в друге. С позиций Фромма, власть строится на основе психологической со- единенности неполноценных личностей. И садисты, и мазохисты - люди ущербные, они не могут противостоять обстоятельствам в оди- ночку; только власть, объединяя их, дает им силу.

Такая, прямо скажем, радикальная трактовка власти исходит из убежденности Фромма в том, что любая власть таит в себе потен- циальную патологию, способную при определенных условиях стать реальностью. Если садистские и мазохистские наклонности людей уравновешиваются, относительно гармонично сосуществуют, то в обществе наступает политическая стабильность. Значительные дис- пропорции садизма и мазохизма в человеке, напротив, провоцируют социальный экстремизм.

Своеобразным взрывом садомазохистской патологии была для Фромма гитлеровская Германия и сталинская Россия. Правда, основ- ное внимание он все-таки уделял психологии национал-социализма, видя в немцах типичных садомазохистов. Главный носитель садо- мазохистской психологии - мелкая буржуазия. Ее Фромм считал основным источником политической дестабилизации (и не только в Германии) и всегда относился к ней враждебно.

Он дает яркий социально-психологический портрет садома- зохиста, представителя тоталитарной системы. Садомазохистская личность фанатично верит во власть, так как это компенсирует ее собственную неуверенность в себе; она восхищается властью, хочет подчиниться ей, но в то же время хочет сама быть властью. У садома- зохиста сила вызывает любовь и готовность подчиниться независимо от того, кто ее проявил. Сила привлекает его не ради тех ценностей, которые за нею стоят, а сама по себе, потому что она - сила. И на- оборот, садомазохист при виде слабого и беззащитного испытывает

457

желание напасть на него, подавить, унизить. Недостаток силы садо- мазохист считает признаком вины и неполноценности; если власть проявляет слабость, то любовь и уважение садомазохиста к ней сме- няются презрением и ненавистью. Для садомазохиста нет понятия равенства, люди делятся на высших и низших; любые различия, будь то пол или раса, для него обязательно являются признаками превос- ходства или неполноценности. Садомазохист всегда консервативен, преклоняется перед прошлым, он убежден, что жизнь определяется силами, лежащими вне человека. Единственно возможное счастье для него - это подчиниться этим силам. Активность садомазохиста может быть только во имя долга, прошлого, власти, но не во имя жиз- ни как таковой, а высшая добродетель в его системе ценностей - без- ропотное страдание.

4. Деструктивность. Потребность в разрушении, агрессию Фромм считает одним из важнейших свойств личности. Но в отли- чие от Фрейда ему представляется, что человеческая деструктив- ность имеет в основном социальную природу. Теория о врожденной агрессивности человека Фромму представляется упрощенной, одно- сторонней, он предлагает свой взгляд на эту проблему. Психика ин- дивида имеет две составляющие - инстинкт и страсти. Если инстин- кты есть проявление физиологических потребностей (жажда, голод, секс), то страсти - это следствие потребностей экзистенциальных (стремление к любви, нежности, свободе, правде, а также к садизму, мазохизму, разрушению, власти и т. гг). Инстинкты (а отчасти и со- циальные условия) лежат в основе доброкачественной агрессии, а страсти - злокачественной.

Доброкачественную агрессию (в основном в виде обороны) Фромм считает законом природы, направленным на защиту жизни во всех ее проявлениях (биологическом и социальном). Парадок- сально, но к доброкачественным видам агрессии он относит войну (прежде всего оборонительную). Это тем более странно, ибо такое суждение исходит от гуманиста, от глубокого и проницательного исследователя социальной патологии. С точки зрения формальной логики, исходя из посылок самого Фромма война коренится в ин- стинктах человека и поэтому является неизбежной на всем протя- жении существования человечества. Е1о Фромм провозглашает как раз противоположный тезис: причины войн не лежат в природе че- ловека, и не фатальны, их можно избежать. Кроме того, что его не очень беспокоит это внутреннее противоречие, здесь проявилась не- способность психолога объяснить взаимодействие биологических и социальных факторов.

Злокачественная агрессия свойственна исключительно человеку, она не порождается животными инстинктами. Только человек спосо- бен разрушать, истязать и убывать без всякой для себя пользы или из удовольствия. Источником злокачественной агрессии является «бре- мя свободы», которое, сделав личность изолированной, заброшенной,

458

беспомощной, поставило ее в условия экзистенциальной ситуации. Индивид оказался перед выбором: или всестороннее развитие на основе свободы, или «бегство от свободы» на фоне патологической агрессии. Злокачественная деструктивность является следствием не- реализованной свободы, результатом непрожитой жизни. Внутрен- няя скованность и стесненность человека, бегущего от свободы и жизни, оборачивается ненавистью к миру, желанием его разрушить. И чем больше такая скованность, тем более разрушительной оказы- вается агрессия.

Злокачественная деструктивность, по Фромму, это альтернатива жизни, путь к распаду и смерти. Крайняя степень злокачественной агрессии - некрофилия. Нетрофил чувствует влечение ко всему не- живому: трупам, гниению, нечистотам: он с оживлением говорит о болезнях, похоронах, смерти. Некрофил не любит жизни, поэтому он холоден, максимально дистанцирован от людей. Боясь жизни, некро- фил постоянно пытается поставить ее под контроль, он - сторонник «закона и порядка». Самый эффективный способ защиты от опас- ности, исходящей от жизни, - умерщвление жизни. Поэтому для не- крофила характерна установка на силу, так как с ее помощью живое можно превратить в мертвое; сила покоится на власти убивать. Не- крофил подчинен инцестуальным влечениям - он всегда стремится в «лоно матери», к прошлому, его ценности либо консервативны, либо реакционны.

Фромм полагает, что некрофилия в той или иной мере прису- ща всем людям, но в настоящее время она все более и более овла- девает миром. Особенностью современной эпохи является то, что индустриально-бюрократическая цивилизация Запада создала новый тип человека, которого Фромм называет homo mechanicus, человек- автомат, испытывающий влечение ко всему механическому и отвра- щение ко всему живому. В индустриальном обществе, где жизнь ста- новится все более механической, техника заслоняет человека и вещи становятся культом, личность сама становится вещью, деперсонифи- цируется, превращается в абстрактную статистическую единицу. Об- щество рассматривается как некий механический агрегат, условием функционирования которого является наличие человека-автомата, биологического робота. Искусственный мир, мир техники, техноло- гий и вещей оказывается более комфортабельным и управляемым, ему отдается предпочтение перед жизнью. При таком положении дел и демократия, и диктатура есть всего лишь своего рода технология по организации общества, полностью лишенная этического смысла. Некрофильно ориентированный человек поддержит любую власть, которая поможет удовлетворить его любовь к вещам. Наиболее яркое проявление социальной некрофилии - тоталитарные режимы, где правят законченные вожди-некрофилы (Гитлер, Сталин), а человек в буквальном смысле стал вещью, т. е. умер как личность.

459

5. Конформизм*. Согласно позиции Фромма, современный за- падный человек, чтобы как-то уйти от чувства беспокойства и неуве- ренности, вынужден отказываться от своего Я и становиться таким, каким его хотят видеть другие. Индивид, прибегая к социальной ми- микрии, превращается в своеобразный фантом, подчиненный стан- дартам массовой культуры. Мышление конформиста некритично. Его эмоциональность подавлена, он не имеет даже своих желаний, хочет того, что является общепринятым. Современное западное общество создало образ «нормального человека», который никогда не бывает слишком грустен, слишком сердит или слишком взволнован.

Но чем больше человек приспосабливается, отмечает Фромм, тем беспомощнее он себя чувствует. Современный человек обессилел - и это главная опасность эпохи. Конформист, страдая из-за потери своей личности, готов принять любую идеологию и любого вождя, который пообещает ему внести смысл в его жизнь; он пассивно встретит лю- бую социальную катастрофу. «Отчаяние людей-роботов, - заключает Фромм, - питательная среда для политических целей фашизма».

Как уже отмечалось, альтернативой «синдрому распада» является «синдром роста», который включает в себя любовь к жизни (биофи- лия), стремление к свободе, независимости, полной реализации всех сил человека, а также борьбу со всеми проявлениями социальной па- тологии. На основе тенденции роста человек, по Фромму, сможет вы- йти из состояния подавленности и обрести новую высшую гармонию с природой и людьми, создать совершенные социальные институты.

Чтобы доказать реалистичность такой альтернативы, Фромм активно привлекает идеи Маркса и Фрейда. Как он полагает, оба мыслителя, продолжая иудеохристианскую и греко-романскую гума- нистическую традицию, были едины в одном: человек живет в мире иллюзий (т. е. несвободы), помогающих ему переносить тяготы жиз- ни, его необходимо освободить от оков самообмана, вернуть к реаль- ности и тем самым сделать личность подлинно свободной. Учение Маркса Фромм принимает восторженно. Позитивным ядром марк- сизма он считает гуманистическую концепцию человека, нашедшую, по его мнению, свое отражение в «Экономическо-философских руко- писях 1844 года» и «Немецкой идеологии».

Вместе с тем Фромм полагает, что Маркс совершил «трагическую ошибку», избрав средством достижения социализма революцию и на- силие. В стремлении Маркса изменить социальный мир революцион- ным путем при обязательном захвате государственной власти Фромм усматривает влияние буржуазных революций, в ходе которых, по его мнению, политика играла главенствующую роль. Политическая теория Маркса, как он считает, по сути своей буржуазна и является шагом назад по сравнению с Прудоном, Бакуниным, Кропоткиным,

* От лат. conformis - подобный, сообразный. Означает приспособлен- чество, пассивное принятие существующего порядка.

460

которые отвергали государство в качестве орудия социалистических преобразований. Ленин и Сталин, развив идею о революционном на- силии, фактически регрессировали к буржуазному правосознанию, что и стало, по его мнению, причиной неудачного опыта построения социализма в России. Ставка на укрепление советского государства, повышение его роли в деле социалистического строительства, делает он вывод, закончилась установлением тоталитаризма.

Фромм высоко оценивает открытое Марксом и Энгельсом мате- риалистическое понимание истории, но они, с его точки зрения, не показали механизм, соединяющий базис с надстройкой. Эту задачу, по Фромму, способен решить психоанализ.

Фромм выделяет два элемента такого механизма: социальное бес- сознательное и социальный характер.

По Фромму, социальное бессознательное (часть надстройки) возникает в любом нездоровом обществе как способ уйти от реаль- ных проблем в мир иллюзий. Вместо того чтобы улучшать условия своей жизни, люди предпочитают не замечать негативные факты действительности и переводить их в подсознание. В результате чело- век оказывается в невротическом состоянии, включающем механизм «бегства от свободы». В «здоровом обществе» (под ним понимается гуманизированный социализм), полагает Фромм, должны быть ис- ключены условия, подавляющие человека, а значит, и упразднена сама основа, заставляющая людей отказываться от свободы и уходить в мир иллюзий. Гуманизированный социализм бессознательное дела- ет осознанным, т. е. возвращает человека к реальности, восстанавли- вает его духовную целостность.

Под социальным характером Фромм понимает совокупность психологических черт, присущих обществу (или социальной группе) на том или ином этапе его развития. Социальный характер - это ре- зультат адаптации человека к общественному строю, он преобразует внешнюю необходимость во внутреннюю потребность индивидов и тем самым мобилизует человеческую энергию на выполнение задач данной экономической системы. Иначе говоря, социальный характер формирует потребности человека, приводит их в соответствие с уров- нем развития производительных сил, создает необходимую индивиду структуру надстройки (идеологию, государство, право). Пока чело- век способен удовлетворять свои потребности, социальный характер связывает воедино базис и надстройку. Но по мере экономического развития между социальным характером и базисом образуется раз- рыв, старые психологические стереотипы оказываются неспособны- ми обслуживать новые производственные отношения. Чтобы восста- новить равновесие общественной системы, необходим адаптивный скачок, в корне меняющий социальный характер и устанавливающий адекватные потребности.

Вместе с тем Фромм указывает, что адаптация может быть как прогрессивной, так и регрессивной. Так, например, он полагает, что

461

в условиях капитализма XIX в. преобладал «накопительный харак- тер»: человек был консервативным и подозрительным, он испытывал постоянный страх потерять свое имущество, оценивал внешний мир как потенциальную угрозу, что сдерживало свободное развитие лич- ности. XX в. формирует более прогрессивный «рыночный» характер, который ориентирует индивида на инициативу, риск и открытость, создает предпосылки для гуманизации общества. А вот в Германии, считает Фромм, приход к власти нацистов означал откат от «нако- пительной» психологии к «авторитарной». Немецкий средний класс, испытывая ужас перед надвигающейся монополизацией и интерна- ционализацией хозяйственной жизни, предпочел вернуться к нацио- нальной почве и отдать свою свободу власти. Психологически уйдя к своим средневековым истокам, немцы фактически совершили кон- сервативную революцию, подчинив базис и надстройку ожившему репрессивному, садомазохистскому характеру.

По Фромму, высший тип социального характера - революцион- ный. Он поясняет, что речь идет не о бунтарях, всегда недовольных властью, а о личностях, исповедующих идею радикального гумани- стического переустройства мира. Западные общества, стоящие на гра- ни саморазрушения, нуждаются в новом человеке, революционере- гуманисте, который свободен от уз почвы и крови, ощущает себя гражданином мира, относится критически к своему государству, нации, классу, партии, религии. Революционер - это человек, любя- щий жизнь, стремящийся к свободной творческой самореализации, его деятельность - залог успеха в борьбе с социальной патологией. Только революционный характер, делает вывод Фромм, может под- чинить себе технику, сделать ее основой прогрессивных политиче- ских форм.

Нельзя не признать оригинальным, а местами и весьма глубоким учение Фромма, но его эклектический характер очевиден. Попытка американского психолога соединить психоанализ и марксизм пред- ставляется, мягко говоря, не вполне успешной и в значительной мере носит поверхностный характер.